Буксировка в Украине

Автор Борис Кожух

Прошу прощения за мой русский язык, я самоук и никогда не изучал его в школе.

Недавно в Интернете появилось замечательное видео – Посадка самолета с планером. https://www.youtube.com/watch?v=4uFGVcxcDZsПросматривая это видео, я вспомнил давнюю поездку в Украину. Лет двадцать назад мы, пилоты аэроклуба Сплит, внезапно и несправедливо остались без аэродрома. Несколько лет нам не удавалось достичь приемлемого соглашения с новым оператором, поэтому мы искали возможности летать везде, где только можно. Помимо прочего, мы подумали об Украине. До этого я уже несколько раз летал на аэродроме Ровенского аэроклуба.Мы с сыном Сашей поехали в Украину: я хотел летать по пересеченной местности, а Саша хотел научись буксировать планеры. Руководитель ровенского аэроклуба Юра Лисицын был энтузиастом полетов, и мы легко обо всем договорились. Меня это особенно устраивало, потому что цены на перелеты и все остальное в Украине были действительно низкими. То пребывание на аэродроме Воронов осталось для меня незабываемым воспоминанием. Мы с Сашей пробыли почти месяц. Мы путешествовали на чешском кемпере Avia.

Лисицын Юра Владимирович

Я должен упомянуть несколько событий. Во время пребывание в Воронове я старался избегать Саши, насколько это было возможно. Я хотел, чтобы он немного выучил русский язык, поэтому ничем ему не помогал. Мы жили в нашем кемпере «Авиа». В «Авиа» у нас был санузел с душем, который не работал, поэтому санузел выполнял роль кладовки. По пути в Украину мы купили в Чехословакии 200 банок чешского пива «Будвар». Такое количество пива заняло почти всю ванную.

Авиа в аэродроме Воронов

Около пятидесяти банок мы поставили в клубной комнате для общего «пользования». Остальные должны были остаться до прощального ужина, прежде чем отправиться домой. Я даже не заглянул в ванную. В аэродроме у нас было все необходимое. Когда приблизился день расставания, я открыл ванную, но там было всего десять банок. Как насчет дюжины? Их должно было быть больше сотни. В аэродроме работало около 35 человек, а на заключительный вечер мы также пригласили всех спортсменов, планеристов и парашютистов клуба. Мы прекрасно провели с ними время и хотели, чтобы они запомнили прощание. Сотни банок пива было бы вполне достаточно. Когда Саша вернулся из полета, я сразу «набросились» на него: «Что случилось? С каких это пор ты пьешь пиво и как ты выпил сто банок за месяц?» Я знал, что он не пил, он был еще почти мальчиком. «Мой учитель проходил мимо «Авиа», когда тебя не было, и спросил, есть ли у меня пиво. Я дал ему четыре банки». «Ладно, но там было сто банок!» «Мой учитель проходит здесь каждый день, иногда по три раза».

Стоянка Бланикoв

В аэродроме также работала медсестра и каждое утро нам приходилось проходить «через ее руки». Ее муж работал в аэродроме автомехаником. Они приехали из деревни на телеге, запряженной лошадью. Только ее подпись позволила лететь в тот день. «Если у них есть лошадь, значит, у них должны быть и коровы», — подумал я. Я спросил ее, может ли она приносить нам молоко каждый день. У них было несколько коров, и мы быстро договорились. Когда она утром принесла молоко, я спросил, может ли она принести нам завтра сливки. На следующий день мы получили молоко и сливки. Молоко мы брали по три литра в день, а сливки она приносила в ведре почти два литра. И молоко, и сливки были превосходны. Но на следующее утро она снова принесла ведро сливок, и каждый день повторялось одно и то же. Нам очень нужно было молоко, но столько сливок? Мы с Сашей были для нее прекрасной возможностью, и мы знали, что иначе продать будет некому. Мы были для нее подарком небес. За этот месяц она заработала в аэропорту на молоке и сливках больше двухмесячной зарплаты. Для нас это не было расходами: цена была как минимум в пять раз ниже, чем в Словении. Мы платили около двадцати долларов в месяц. И как ей теперь сказать, что мы не можем использовать даже пятую часть того крема, который она нам приносит каждый день. Я думал, сливка нам нужна только один или максимум два раза в неделю, и меньше литра будет достаточно. Что делать с двумя литрами сливок в день? Мы сочли недостойным выбрасывать его в канал. Мы нашли решение. В аэродроме была стая ничьих собак. В первой темноте, когда мы остались одни, мы накормили их сливками. Я думаю, что в тот момент во всем мире не была более счастливая стая собак. Подобно медведям, они накопили запас жира, чтобы пережить суровую украинскую зиму.

Юра в Вильге

В то время, когда мы не могли лететь в Синю, я снова посетил аэроклуб в Ровно. В этот раз я тоже был не один. Со мной снова были Саша и группа моих учеников. Юра по-прежнему был руководителем. Помимо прочего, мне хотелось испытать высший пилотаж приземления. Я читал об этом в книгах. Я даже читал, что когда-то во Франции частью школьной программы было приземление самолёта с планером на буксире. Должно быть, в то время крючки на планерах были более примитивными, чем сегодня, поэтому уверенности в отцеплении не было. Вероятно, они исключили его из программы, когда уже были буксирные крючки получше. Я никогда не слышал, чтобы в наше время случалось, чтобы ни планер, ни самолет не могли отцепить буксирный трос. Несколько лет назад на тренировке буксировки в нашем аэропорту мы выполнили совершенно новое упражнение. Мне его предложил пилот самолета, и я даже не знаю, как он убедил меня в его полезности. Перед упражнением мы теоретически описали возможность того, что планер не сможет отцепиться от троса.

Мы, Вильга и стая собак

Нашему пилоту пришла в голову идея попробовать что-то новое. В программу уже включены упражнения, в которых инструктор отцепливает трос после первого поворота, а ученики должны правильно отреагировать и благополучно приземлиться. Вот так идея отцепки троса осуществлена через пилота самолета, показалась нам интересной и полезной. Мы никогда раньше этого не делали, но почему бы не попробовать? Ученику придется приземлиться таким образом, чтобы у порога полосы высота планера была больше, чем длина висящего троса. Мы не хотели утрировать и немного упростили упражнение. Перелетев порог полосы, мы отцепили трос и приземлились уже без троса. Важно было, чтобы ученики правильно оценили высоту на пороге. Я все это подробно объяснил ученикам. С первым учеником пилот самолета отцепил трос так поздно, что у ученика остался слишком большой запас высоты. Со вторым и третьим учеником уже было лучше, и высота выброса хорошо попала – идеально для практики. На четвертом полете меня ждал большой сюрприз. Когда пилот самолета-буксировщика отцепил трос, студент настолько растерялся, что тут же потянул за рычаг и отцепил трос от планера. С поворота я увидел поле, где упал трос. После приземления мы пошли на то поле, разобрались в «стрелки» и прочесали поле. Трос мы не нашли. Нас кто-то обогнал. Для нас это была значительная потеря, потому что трос был совершенно новый, а стары уже не годился. К тому же звенья на новом тросе были от старого, а запасных у нас не было. Поэтому мы прекратили это упражнение и больше никогда его не повторяли. Таким образом, безопасность полета не снизилась, поскольку основной причиной проблемы с отцеплением были старые крюки, которые и так остались в далеком прошлом. Так давно, что я даже не помню, когда они были на планерах.

Вид на Воронов с Бланикa

Я вспомнил все это и свое предыдущее пребывание в Украине. Я уговорил Юру Лисицына попробовать посадить самолет с планером на буксире. Я хотел попробовать исполнить то, о чем читал давным-давно. Юра сразу согласился. Поскольку он никогда даже не слышал о такой посадке, он хотел, чтобы мы выполнили ее с помощью троса длиной в сто метров. Я из теории знал, как надо приземлятся вместе с самолетом. Я знал две важные вещи: планер должен после четвертого поворота следовать за самолетом под струей винта и первым должен коснуться земли. Этого оказалось достаточно. Когда Юра в первом полете увидел, что все идет «как по маслу», мы стали использовать обычный трос. Юра сидел в Вилгe, я был в Бланике. Позже я обучал этому наших пилотов, а также украинских инструкторов. Все хотели попробовать двойную посадку, хотя никогда раньше о такой посадке не слышали. Тогда часовая стоимость буксировки самолётом составляла всего 60 долларов, и мы могли себе позволить множество таких полетов. В конце концов, я уже настолько освоил приземление, что на высоте меньше четверти метра ждал момента, когда самолет вот-вот коснется земли, и буквально за долю секунды до этого прижал Бланика к земле. Таким образом, шасси Бланика пострадало меньше всего.

Буксировкa

Поскольку мы тоже отрабатывали высший пилотаж буксировки самолётом двух планеров одновременно, не прошло и двух дней, а я уже спросил Юру Лисицына, разрешит ли он посадку самолета на буксире с двумя планерами. Его быстрый ответ напомнил мне о мероприятии у моего друга-фотографа Збышко в Польше. Его знакомый пришел в фотосалон сфотографироваться на паспорт. Когда они сделали фотографии, Збышек невинно спросил его: «Выпьем стаканчик водки со вкусом грецкого ореха от Бориса?». Знакомый ответил как из винтовки: «Збышек, ты меня убедил!». Нечто подобное произошло и с Юра Лисицыным. Казалось, он только и ждал, что я спрошу его о чем-то необычном и новом. Мне даже казалось, что каждое утро, проснувшись, он первым делом думал о том, что сегодня придумает Борис. Человек он был расчетливый, поэтому каждый раз сидел в Вильге один. Он не оставлял такую ​​задачу другим, хотя в его распоряжении были отличные пилоты. Возможно, он руководствовался не одним лишь благоразумием; возможно, инновации и эксперименты действительно привлекли его.

После четвертого поворота

Венцом наших экспериментов стала посадка «Вильги» с двумя «Бланиками» на буксире. Я подумал: если можно сделать это с одним планером, то можно сделать и с двумя. Оказалось, что приземлиться было гораздо сложнее, чем на одиночном планере. Трудно одновременно сохранять боковое отклонение и осторожно вести планер по глубине за самолетом. И все это нужно было согласовывать с самолетом. Таким образом, мы выполнили посадку самолёта с двумя планерами всего пять-шесть раз, а одним — более двадцати раз. Может быть, получится снова посетить своих друзей в Украине и повторить старые упражнения, а может быть, придумать что-то новое. Я еще несколько раз участвовал во взлетах самолёта с двумя планерами, но приземления нигде не повторял. Возможно, я попробую еще раз следующим летом. У нас есть достаточно крепкий самолет и достаточно длинная взлетно-посадочная полоса для таких полетов.

Фруктовый сад в аэродроме

К сожалению, фотографий из Украины у меня осталось всего несколько, хотя я был там шесть или семь раз. В общей сложности я пробыл в аэродроме Воронов почти четыре месяца. Условия жизни были скромными, но люди мне очень нравились.

Еще я помню очень забавную историю. Со мной был чех Властимир Пицка. Это было в начале сезона и в день какого-то авиационного праздника. Вечером в клубном зале аэропорта состоялся официальный ужин и вечеринка. На вечеринке в основном пили пиво и водку. Кроме короткого выступления в начале, другой программы не было. У нас было несколько ящиков чешского пива «Козел», украинцы приготовили ужин и принесли водки. Властимир Пицка остался там дольше, а я пошел играть в настольный теннис в другой корпус. Около полуночи пришёл инструктор Коля и что-то прошептал своим ученикам. Они все куда-то ушли, но через полчаса вернулись обмазанные грязью с ног до головы. Это повторилось еще несколько раз, до раннего утра – может быть, до четырех часов утра. На следующий день мы узнали, что происходит. Поскольку все они были пьяны, около полуночи им пришла в голову мысль пойти по аэропорту поохотиться на кроликов. Конечно, им хотелось покрасоваться перед чешским гостем. Они взяли автомобиль «Жигули», охотничье ружье и отправились в путь. Аэропорт представлял собой большую площадь по полтора километра в каждую сторону. Они катались по аэропорту в поисках кролика, которого застрелят. Поскольку период хорошей погоды только начался, они застряли на машине в грязи, прежде чем поймали первого кролика. Когда они в десятый раз исчерпали все возможные ругательства, они поняли, что нужно что-то делать. Коля пришел за помощью, и он вместе со студентами поехал на грузовике вытаскивать машину из грязи. Привязали веревку и потянули, но результат был плохой – грузовик тоже застрял в грязи. Чуть позже они уехали на другом грузовике, большем и мощном. Это был грузовик, переоборудованный во что-то похожее на автобус. Каждые выходные на этом «автобусе» привозили пилотов и студентов из города в аэропорт и обратно. Но даже этот увяз в грязи.

Здание аэроклуба в городе

Власта Пицка потом рассказывала мне, что атмосфера была как в русских военных фильмах: все кричали, ругались и пьянствовали, все всем приказывали. Когда и второй грузовик не работал, они пошли в деревню к фермеру, чтобы вытащить их трактором. Но в ту ночь у них ничего не получилось, и трактор застрял в грязи. Когда третий грузовик застрял, им пришла в голову спасительная мысль. С “бензопоездом” попробуют. Это была специальная военная цистерна для перевозки бензина к самолетам на взлетной полосе. Такой бензовоз должен добираться до истребителей в самых сложных условиях – даже в случае метровой грязи и рвов после бомбардировки аэродрома. Этот бензовоз был пережитком Второй мировой войны, и клубу он достался от Красной Армии. В последний год войны Красная Армия продвигалась так быстро, что авиации приходилось каждые несколько дней отправляться на новый аэродром. Эти аэродромы представляли собой обычные поля. Они были достаточно твердыми для самолетов, но не для грузовиков. Поэтому такой бензовоз был единственным решением. Куда бы ни приземлился самолет, подъехал бензовоз с топливом. Многие самолеты приземлились с пустыми баками как в аэродрому, так и на заходе на посадку. Тогда бензовоз стал спасением. У него было четыре оси, все они были ведущими, и на каждой оси было по две или четыре баллонные шины диаметром около двух метров. Я не мог ничего видеть из-за шины, она была выше меня. С помощью этого бензовоза к утру удалось вытащить все, что застряло в глубокой грязи.

Бывшая чемпионка Европы Валентина Топорова описала мне в прошлом году на чемпионате Европы в Приевидзе кризис, в который попал ровенский аэроклуб после авиакатастрофы, в которой они потеряли своего начальника и моего дорогого друга Юру Лисицына. Если бы не было видео о приземлении аэропоезда в Целе, я бы потихоньку забыл о полетах в Украине. Теперь я полон решимости снова навестить своих друзей в аэродроме Воронов. Если не в 2021 году, то через год. Может, попробуем туда и парусники буксировать на машине. Они этого тоже еще не видели.